Отправлено: 13.07.08 11:12. Заголовок: Они были на ГАНГУТЕ

Всем привет, в архиве лежит тема
Форум » Книжная полка - АрхивЪ » М.А.Богданов и А.А.Гармашов Эскадренные броненосцы «Гангут» и «Наварин» » тема закрыта



вот так сказать дополнение из прошлого

 Отправлено: 13.07.08 11:16. Заголовок: ИГОРЬ БОЕЧИН ...Наша..

ИГОРЬ БОЕЧИН
...Наша «Кайра», небольшой ка¬тер, миновал пролив и направился к острову Западный Березовый. Уже хорошо были видны «Море¬ход» и «Север-2», причисленные к Ленинградскому высшему инженер¬ному морскому училищу имени С. О. Макарова, стоящие у неболь¬шого пирса и рядом с ними — ок¬рашенные в шаровый цвет водолаз¬ный и гидрографический катера. За ними, на берегу, на площадке меж¬ду деревянными коттеджами, две высокие яхтенные мачты. На них развевались красный и красно-бе¬лые флаги — здесь, на летней базе училища, расположились участники 3-й советско-польской экспедиции аквалангистов.
Ее задумали в прошлом году, когда подводники двух стран обсле¬довали в Польше небольшое озеро Реско, что недалеко от города Колобжег («ТМ» № 2 за 1988 год). Тогда и решили пригласить аквалан¬гистов из харцерских дружин в нашу страну, на места сражений Великой Отечественной. Выбрали Березовые острова, находящиеся в северной части Финского залива. Почему?
Здесь летом 1944 года балтийцы провели смелую операцию. Погру¬зившись на небольшие, мелкосидя¬щие катера-тендеры, морские пехо¬тинцы прикрылись дым-завесами и среди бела дня прошли по Бьеркскому проливу, высадившись на острове Пийсари (ныне Северный Березо¬вый), который, как считали финны, находится в их глубоком тылу. Немецко-финский флот предпринял несколько попыток сбросить десант¬ников в море, но, потеряв несколь¬ко кораблей, отступил. А потом и финский гарнизон поспешил оста¬вить архипелаг.
«Заняв острова Бьеркского архи¬пелага, мы получили выгодные по¬зиции для освобождения островов Выборгского залива, обеспечили тыл войск фронта,— вспоминал адмирал В. Ф. Трибуц, командовав¬ший в войну Краснознаменным Балтийским флотом.— Кроме того, мы вышли к началу глубоководного шхерного фарватера... представляю¬щего главную, относительно безо¬пасную от мин коммуникацию в Финском заливе».
С тех пор в водах, омывающих архипелаг, лежит немало вражеских боевых кораблей и транспортов, причем часть их западногерманские историки по сей день не числят в списках потерь «кригсмарине». Знали мы и о том, что при дальней¬ших десантах, на острова Выборгского залива, погибали наши сторо¬жевые и бронированные катера. Найти их, уточнить обстоятельства гибели и становилось главной зада¬чей международной экспедиции.
ЦК ВЛКСМ и Союз польских харцеров одобрили эти планы, в Комиссии подводного поиска, дей¬ствующей при редакции «ТМ», ото¬брали клубы аквалангистов. Как не помянуть добрым словом воен¬ных моряков — командование Ле¬нинградской военно-морской базы, Главного управления навигации и океанографии! Ведь именно флот представил экспедиции гидрографи¬ческие катера, навигационные кар¬ты, на которых были указаны зато¬нувшие корабли и суда и водолаз¬ный катер, которым командует стар¬ший мичман Виталий Чайкин. Кста¬ти, это он, удостоенный в мирные дни трех боевых наград за, как он кратко заявил, «ликвидацию 20 тыс. взрывоопасных предметов... Каких? И мины были, и снаряды разных времен, и торпеды...», в прошлом году первым спустился на погибший в гражданскую войну эсминец «Гавриил» («ТМ» № 11 за 1987 год), проложив курс ленинградским аквалангистам-поисковикам.
...I августа на Западном Березо¬вом собрались почти все участники международной экспедиции. Пол¬ковник Войска Польского Борис Вашкевич привез 20 аквалангистов из Варшавы и Вроцлава, и с совет¬ской стороны выступила «сборная команда» — представители клубов из Воронежа, Соснового Бора, Ле¬нинграда. Позже подъехали москви¬чи из клуба «Память ЭПРОНа». Руководители экспедиции предпо¬чли отработанную методику — посылать под воду смешанные, советско-польские группы пловцов с аквалангами, благо языкового барьера у нас не существует.

 Отправлено: 13.07.08 11:17. Заголовок: К сожалению, не обош..

К сожалению, не обошлось без досадной «накладки». Те, кому по¬ручили осмотреть подводные объ¬екты, подобрав подходящие для экспедиции, вывели нас к мысу Стирсудден. Там, как считалось, в самом начале войны погибли совет¬ские тральщики ТЩ-47 и ТЩ-53. Нашли один из них — на дне видне¬лись искореженные, проржавевшие куски металла, элементы набора, по которым было невозможно не толь¬ко определить название корабля, но и опознать буксиры-«ижорцы», которые были переоборудованы в тральщики... Тем и ограничились. А жаль...
Поэтому почти ежедневно в про¬ливы, разделяющие острова архи¬пелага, выходили гидрографические суда, прощупывали дно эхотралами, и, если приборы отмечали нечто су¬щественное, за борт летел буй. По¬том рядом с ним отдавал якорь во¬долазный катер, и аквалангисты по двое уходили обследовать наход¬ку.
Таким способом они обнаружили в Желтой бухте, на сравнительно небольшой глубине, советский тан¬кер. Послевоенной постройки — на радиостанции, поднятой с него, были пальчиковые лампы. Позже мы узнали, что танкер попал в шторм, волнами и ветром его снесло на камни, а потом оставленное судно сползло на глубину.
Попробовали отыскать второй тральщик у мыса Стирсудден, но со стороны Финского залива потянул ветер, развело волну, и погружения пришлось прекратить. Переменчи¬вая балтийская погода помешала нам добраться до места гибели в 1944 году нацистского эсминца — он находится в открытом море.
Аквалангисты вместе с гидрогра¬фами обследовали несколько точек, где, судя по картам, покоились суда. Но чаще всего на грунте ока¬зывались валуны, скопления кам¬ней, естественные возвышенности. Зато объединенными усилиями уда¬лось внести коррективы в информа¬цию гидрографов.
Подобным образом одна из групп работала в районе мыса Крестовый. Там, если верить карте, было по крайней мере четыре судна. Аква¬лангисты тщательно прочесали все точки — ничего интересного для нас. Заметив, что ребята приуныли, капитан катера Григорий Растор¬гуев предложил:
— А что, если вы посмотрите какое-то судно, лежащее чуть даль¬ше? Знаю, что оно старое...
Вышли в означенное место, от¬дали якорь. На дно пошли ребята из ленинградских клубов. Через несколько минут один всплыл, уце¬пился за трап, отдышался и сказал;
— Точно, очень старое... Наш якорь упал на корму, пробил палубу и застрял внутри корпуса.
Теперь на 30-метровую глубину отправился Янек Мировский, участ¬ник двух первых международных экспедиций. Ему поручили прочи¬тать надпись на корме. К сожале¬нию, ничего определенного он ска¬зать не смог:
— То ли «Гафнут», то ли «Гауфут»... Ничего не понять, литеры странные!
Да, было над чем поломать голо¬вы. Этим аквалангисты и моряки занимались по пути на базу, много спорили в лагере, выдвигали и от¬брасывали всевозможные версии. Так было до тех пор, пока одному из подводников не захотелось еще раз взглянуть на карту. А там обо¬значена «банка Гангут». И все вста¬ло на место — это же «Гангут»!
Историк ленинградского объеди¬нения клубов «Поиск» Марина Ми¬хайлова напомнила, что в россий¬ском флоте такое название имело несколько боевых кораблей. Первым его получил еще при Петре Великом, в 1719 году, 92-пушечный парусный линкор, второй, тоже парусный линкор, только 84-пушечный, спус¬тили на воду в 1825 году. Позже на него поставили паровую машину, а в августе 1871 года разобрали как устаревший.
А потом пришла информация из Москвы—в октябре 1888 года на стапеле «Нового Адмиралтейства» в Петербурге заложили броненосец «Гангут», вступивший в строй в 1892 году. Корабль был не совсем обычным, его проектировали как броненосец малого водоизмещения с сильным огнем на носовых курсо¬вых углах. Поэтому его водоизме¬щение не превышало 6,5 тыс. т, тогда как современные ему эскадренные броненосцы имели по 10—15 тыс. т. Вооружили его 229-мм орудиями, четырьмя 152-мм, шестью 47-мм пушками, малокалиберной, как тог¬да говорили, противоминной артиллерией. Были на броненосце и де¬сантные двухдюймовые пушки сис¬темы Барановского на колесных станках.
В ходе постройки проект несколь¬ко раз меняли, корабль то и дело улучшали: в носовой части устано¬вили сферическую бронебашню для 305-мм орудия, изменили форму каземата, отказались от второй дымовой трубы и грот-мачты. Как и полагается, корпус «Гангута» раз¬делили водонепроницаемыми пере¬борками, а для откачки забортной воды установили две водоотливные турбины, столько же эжекторов, шесть помп, приспособили для ава¬рийных работ пару пожарных на¬сосов. В общем, получилось нечто среднее между эскадренным и бро¬неносцем береговой обороны, пред¬назначавшимся для действий в Фин¬ском заливе.

 Отправлено: 13.07.08 11:19. Заголовок: Уже после первых пох..

Уже после первых походов ко¬мандир корабля, капитан I ранга А. А. Бирилев (в будущем — вид¬ный деятель отечественного флота, принимавший проект первых дред¬ноутов, один из которых назывался «Гангут») отмечал, в частности, «недостаточное сопротивление пере¬борок прогибу, отсутствие резьбы на многих люках, дверях, пропуще¬ны заклепки на переборках». Кроме того, «Гангут» оказался изрядно перегруженным (вот они, передел¬ки!), и в 1895 году предлагали об¬легчить бронепояс и заменить но¬совую двенадцатидюймовку орудием не столь массивным. Впрочем, все осталось без перемен.
«Гангут» исправно нес службу, но чаще бывал на Транзундском рейде. Дело в том, что в те годы мо¬ряки осваивали Бьеркский пролив, ведь в военное время по нему можно было незаметно для противника, прикрываясь островами, перебра¬сывать корабли из Кронштадта и Петербурга в базу в Гельсингфорсе.
12 июня 1897 года броненосец был вновь на Транзундском рейде. Закончив учебные стрельбы по щиту, он развернулся и, набрав ход в 2,5 узла, примерно в 15 ч 40 мин лег курсом на Транзунд (ныне Высоцк). Через несколько минут те, кто находился в кочегарке, услыша¬ли скрежет под днищем, а рулевые на мостике заметили, как корабль внезапно рыскнул на 2° вправо. Вскоре командиру корабля, капита¬ну I ранга К. Тикоцкому доложили, что в правую кочегарку поступает забортная вода, потом она хлынула в левую, затопила крюйт-камеру 229-мм орудий.
Моряки спокойно ставили к пере¬боркам упоры, заделывали отвер¬стия (помните — «пропущены за¬клепки на переборках»?), задраи¬вали двери и люки. Но вода прибы¬вала, насосы не поспевали справ¬ляться с нею, вот она подступила к топкам котлов. Броненосец остался без энергии, прекратили работу во¬доотливные средства. Тикоцкий приказал оставить корабль, и в 21 ч 40 мин «Гангут» повалился на борт и скрылся в волнах.
Через несколько дней его обсле¬довали водолазы. Корабль лежал на левом борту, на 30-метровой глу¬бине. С него сняли часть вооруже¬ния и ценного имущества, заодно осмотрели злополучную банку. На ее сколотых вершинах сохранились следы краски и сурика...
...Осенью Морское ведомство заключило контракт со шведской компанией «Нептун», взявшейся поднять корабль, придерживаясь известного принципа «без спасения нет вознаграждения». Шведы до¬ставили к месту гибели «Гангута» два понтона, затопили рядом гру¬женный балластом транспорт «Ипатия», завели на него тали и частич¬но выпрямили броненосец. Но в июле 1898 года спасатели, израсхо¬довав 576 тыс. рублей, отказались от работ. И Морское ведомство ре¬шило не поднимать морально уста¬ревший корабль.
Позже, до 1903 года, его исполь¬зовали для тренировок ученики Кронштадтской водолазной школы, а потом о «Гангуте» забыли. И на¬столько, что место его гибели было отмечено значком «неизвестное судно». И вот на палубу старого броненосца спустились советские и польские аквалангисты.
Прежде всего над ним выставили буи, спустили мощный светильник— темновато на глубине 30 м. Один из водолазных специалистов с катера Чайкина осмотрел броненосец. Тот лежал с креном 20°, частично уйдя в ил. Моряк хорошо рассмотрел носовую башню, торчащий из нее толстый ствол 305-мм орудия, на бронепоясе не нашел явных следов коррозии. Сам Чайкин, побывав на «Гангуте», предупредил акваланги¬стов, что центральная часть плотно завешана рваными рыбацкими сетями — запутаться в них ничего не стоит. Носовая часть от башни до форштевня сильно заилена, поэто¬му увидеть солидное носовое укра¬шение не удалось. После Чайкина кораблем занялись аквалангисты.
— Башня необычная, сфериче¬ская. За ней — мостик, но ходовой рубки нет, а там, где она была, вид¬ны угольники на палубе, ее основа¬ние,— рассказала руководитель ак¬валангистов воронежского клуба «Риф» Елена Латарцева.— Нет и мачты...
— На ее месте большая дыра,— вступил в разговор воронежский водолаз Владимир Бураков.— Я попробовал проникнуть в нее, нащупал;
скоб-трап, но спускаться не стал, можно зацепиться аквалангом. А края дыры ровные,
— Это сделали шведы, ведь мачта лежит рядом на грунте,— добавила Латарцева.
— На корме деревянная рубка сохранилась,— поделился впечатлениями варшавянин Богдан Станек.— В окнах рамы, разделенные горизонтальными планками,
— В них кое-где и стекла остались! — вставил бородатый Рышард Бобинский.
— Настила на палубе в корме почти нет, видны балки набора,— вспомнил ленинградец Вячеслав Поляков.— Я пролез на батарейную палубу через пролом — полно ила. А на кормовом мостике видел леерные стойки. Тяжелые, наверно, бронзовые или медные...
Освоившись, аквалангисты извлекли из кормового поста управления два больших, почти двухметрового диаметра, окованных медью штурвала. Еще два таких же, но сильно поврежденных, оставили на месте. С кормы же сняли еще один штурвал, поменьше, и колонку, на которой он крепился, а также длинный, изогнутый, порыжевший от ржавчины крамбол. Потом штурва¬лы притопили у пирса, чтобы не рассохлись и не разрушились, а перед отъездом обмотали ветошью, про питанной марганцовкой — для со хранности.

 Отправлено: 13.07.08 11:22. Заголовок: На «Гангуте» работал..

На «Гангуте» работали самые опытные — все-таки глубина, вода балтийская, холодная, видимость неважная. Но им везло далеко не 1 всегда. Однажды мы отправились очередной раз к броненосцу. Катер ;
Чайкина миновал цепочку покрытых сосновым лесом островов, у которых торчали в воде валуны. Один за другим мимо нас проплывали Цепной, Звеньевой, Большая от¬мель, а у Малого Березового катер начало «валять», из-под форштевня полетели фонтаны воды. Вышедшая раньше «Кайра» уже развернулась и прошла мимо нас, направляясь на базу. Мы попробовали пройти еще дальше, но на траверзе острова Рондо Чайкин отвернулся от зали¬того брызгами стекла ходовой руб¬ки и негромко сказал:
— Все, дальше идти нельзя. При такой волне спуски запрещены. Пришлось возвращаться. В такие
непогожие дни участники экспеди¬ции не теряли времени. Обменива¬лись опытом, обдумывали планы бу¬дущих экспедиций, изучали остров, на котором, кстати говоря, сохра¬нилось немало следов войны — и остатки береговых батарей, и осыпавшиеся окопы, и. пулеметные гнезда, и ржавая колючая прово¬лока...
Наконец погода наладилась, и катер Чайкина вновь двинулся вдоль знакомых нам островов. Часа через полтора мы заметили белый и красно-белый буи, зацепленные за корму и башню «Гангута». Чай¬кин ловко поставил катер между ними, ребята начали облачаться в черные гидрокостюмы мокрого типа, «набивать» сжатым воздухом аква¬ланги. Распоряжается «рифовец» Сергей Логачев:
— Первыми пойдут Болек Бобинский и Богдан, закрепят све¬тильник, проверят тросы и наверх. Саша, готовься и ты.
Александр Сутолокин с помощью друзей надевает баллоны, натягива¬ет ласты, а мы следим за пузырями, поднимающимися из глубины.
— Они уже на грунте,— коммен¬тирует Латарцева.— Пошли в раз¬ные стороны... Вернулись к корме... Всплывают.
— Виталий Николаевич, может, приготовить еще один аппарат, для страховки? — спрашивает Логачев.
— Готовьте,— кратко отзывает¬ся Чайкин.
На палубу, по трапу, поднимает¬ся Богдан Станек, снимает маску, начинает докладывать:
— Сплошной ил, плохо видно. А на палубе много кавалек металловых, как это?
— Обломков,— поясняет Латар¬цева.
— Надо бы посмотреть, что с другого борта,— говорит Сергей.— Богдан, у тебя нет желания еще раз нырнуть?
— Так, полезу! — покладисто от¬вечает тот и снова надвигает маску.
Теперь с ним уходит «рифовец» Саша Швецов, потом к трапу на¬правляются Логачев и Сутолокин. У того — самодельный бокс с ки¬нокамерой, он будет снимать кор¬мовую надпись, а Сергей подсветит ему. Выныривают, однако, слишком быстро, Сергей смеется:
— Давайте новую камеру, эта кончилась!
А Сутолокин огорченно передает на борт бокс. Лобовое стекло трес¬нуло, не выдержав давления воды, но, к счастью, ни камера, ни пленка не пострадали. Тогда мы не знали об этом, и Сергей еще раз сходил на «Гангут» и зарисовал буквы. Те¬перь ясно, почему Янек не понял названия — оно написано стилизо¬ванной под старославянскую вязью.
Теперь к спуску готовят Чайкина. Он надевает оранжевый костюм, шлем с фонарем на макушке, мат¬росы цепляют к нему телефонный провод и шланг, по которому ему будут подавать воздух. Помощник Чайкина включает динамик, и мы
теперь слышим голос командира:
— Все в порядке... Вижу фо¬нарь... Я около рубки... Вижу кран-балку... Шланг, шланг подберите! Ага, пушка... Маленькая, пригото¬вьте конец...
Оказывается, Чайкин, обходя ле¬вый борт, наткнулся на полутора¬метровую пробоину (откуда она? Ведь «Гангут» пропорол о скалу днище!). Потом Чайкин забрался в батарейную палубу и там увидел торчащую из ила пушку со стальным стволом и бронзовыми казенником и станком. На всякий случай мич¬ман завел на нее концы, доставлен¬ные гонцом-аквалангистом.

 Отправлено: 13.07.08 11:23. Заголовок: Вновь на броненосец ..

Вновь на броненосец спускаются Логачев и варшавянин Збышек Кушняж, чтобы прицепить к пушке трос потолще.
А на палубе собирают Буракова, надевают на него прорезиненную рубаху, тяжелые ботинки со свин¬цовыми подошвами, медный шлем с широкими, круглыми иллюмина¬торами. В таком снаряжении он пробудет на дне гораздо дольше аквалангиста, которого ограничива¬ет запас воздуха в баллонах, а Во¬лоде воздух станут качать сверху. А Сергей и Збышек уже поднимают¬ся по трапу:
— Пушку, найденную Виталием Николаевичем, не взять, основание будто прикипело к палубе,— сокру¬шается Сергей.— Ничего, зато мы привезли сувениры!
Мы передаем из рук в руки бле¬стящие латунные таблички, снятые с пушки. На одной хорошо видны черные буквы: «№ 84. Обуховский сталелитейный завод. 1892 год». На второй — краткое наставление комендорам: «Поставить пушку на большой урон, отвернуть воздушные пробки и наполнить цилиндры глицерином...» А Кушняж добавля¬ет:
— По сторонам люфы, ствола то есть, еще две таблички.
Тем временем Бураков уже на глубине, идет по батарейной палубе, сообщает нам все, что видит. А видит он еще одну пушку на колесном лафете. Это уж точно, десантная, системы Барановского. Попутно отправляет наверх привязанный к тонкому кончику железный плафон от потолочной электролампы, потом опять слышим его голос:
— Я опять вышел на верхнюю палубу... Вижу лежащую леерную стойку... Поднять, нужна вам?
— Все поднимай, все пригодит¬ся! — отвечает Сергей. А за его спи¬ной чей-то голос:
— Пусть про сувениры не забу¬дет...
Все смеются, знают, все найден¬ное на броненосце станет не суве¬нирами, а музейными экспонатами. Чайкин советует Буракову схо¬дить на кормовой пост и подни¬маться.
— Ладно...— слышится из ди¬намика.— Еще поработаю.
— Если доктор позволит...
С тросами и монтировкой к Бура¬кову спускаются Сутолокин и Шве¬цов и возвращаются с новыми на¬ходками — массивным, проржавев¬шим гаком и покрытым зеленью медным дверным замком.
Наконец, с выдержками, чтобы избежать кессонной болезни, Буракова поднимают, ребята быстро раз¬девают его. Продрогший на глубине, он пьет горячий чай и... отправля¬ется в декомпрессионную камеру. Выпустили его оттуда уже после того, как катер ошвартовался у пирса на базе.
Поэтому Владимир не видел, как аквалангисты, ныряя попарно, за¬вели на пушку прочнейший, тол¬стый, синтетический трос, как Чай¬кин аккуратно, расчетливо дал ка¬теру ход и как трос лопнул, всплыл и, засмеившись, поплыл за кате¬ром. В общем, пушкой решили за¬няться в следующий раз. А вот его-то Балтика нам и не дала — погода окончательно испортилась и уста¬новилась, как нередко бывает, в день отъезда.
Мы распростились с гостеприим¬ными хозяевами лагеря, торжест¬венно спустили флаги. В Ленингра¬де мы передали находки с «Гангута» в музеи Кронштадта, училища имени С. О. Макарова, Гидрографи¬ческой службы, в Центральный му¬зей Военно-Морского Флота. Один из штурвалов по единодушному мнению участников экспедиции по¬дарили ЦК ВЛКСМ, одному из ор¬ганизаторов международных под¬водных поисковых операций. Увез¬ли реликвии и польские акваланги¬сты. Так завершился необычный сезон 1988 года.
Впереди — новые совместные предприятия по программе Всесоюз¬ной экспедиции комсомола «Лето¬пись Великой Отечественной». Глу¬бины Балтики и Черного моря хра¬нят еще немало тайн, связанных с морскими войнами, судоходст¬вом разных времен и народов. Так что работы хватит. И не только со¬ветским и польским аквалангистам, но и их коллегам, пловцам из брат¬ских стран...

 Отправлено: 15.07.08 17:45. Заголовок: На вундерваффе разме..

На вундерваффе разместили выпуск №4 "Стапеля" о "Гангуте" и "Наварине" click here

 Отправлено: 12.10.09 09:57. Заголовок: И мы были там в 2009..

И мы были там в 2009 году. Забудьте про пушку, оставшиеся штурвалы, рынду, серебро, посуду, убранство офицерских кают и многое другое) Через энное количество лет можно будет увидеть все это в наших домашних музеях.