Бирсерг пишет:
| цитата: |
| Приводи, ради интереса. На тот же период времени. |
|
:-) Может и чтоб и командуещего звали тоже Иосиф? Так конкретно не готов. Но по копаниии можно всегда найти. Мало ли чего разные кустины писали про московитов под развесистой клюквой. А вот что сразу вспоминается:
". Уже все обозы, остатки 5-го полка, 14-й и 15-й полки и батареи прошли деревню Наньгуаньлин и голова отступающей колонны подходила к станции Нангалин, как вдруг у поста «Перелетного» начался переполох. Кто-то, вероятно приняв наших конных охотников за японцев, крикнул: «Японцы, кавалерия!» Обозы смешались, кругом началась бессмысленная стрельба и крики: «Ура!». Суматоха усугубилась внезапным отходом санитарного поезда, который, без всякого прика¬зания, на всех парах умчался к Нангалину. Одиночные люди бросались к поезду, пытаясь вскочить на ходу и давя друг друга".
А вот более грандиозно и литературной обработке:
"А тут — не хватало! — совсем с другой стороны, от выставленной в боковое охранение донской сотни, прискакал в Менсгут казак с донесением. В донесении-то у него всё написано было правильно: что его сотня имела столкновение с противником за 15 вёрст отсюда, — но его самого распирало: рассказать, что и он там был! и он вот, даве, с немцами дрался! И на окраине Менсгута увидя другую сотню своего же полка, .
=====
ЭКРАН
=====
Позамедлил ход коня, лихой казачок,
и тряся донесением,
и за плечо себе показывая — мол, бились! —
радостно крикнул землякам:
— Немцы!.. немцы!..
И поскакал, ему мешкать нельзя, ему в штаб
донесение сдавать.
= Но земляки, на просторном дворе, за огорожей,
так и скинулись: немцы?!.. вот они — немцы?!
Батюшки, а у нас не сёдлано!
Заметались, заседлали,
из конюшни выводят бегом,
в торока вяжут,
вскакивают —
да уж и со двора! со двора!
Конский топот.
= Эх! сотня едва ль не вся — галопом по улице!
Топот
по улице!
= А с поперечной, издалека
подъесаул (их же полка, погоны те ж) как увидел:
= проносится, проносится конница!
= да бежать назад, да бежать!
Тут недалеко — штаб.
И — к драгунскому полковнику. Тот читает как
раз
донесенье от первого казачка.
Подъесаул:
— ...сподин ...овник, разрешите доложить?..
На соседней улице — немецкая конница,
силой до эскадрона!
И нисколько же не напуган подъесаул:
— Разрешите охрану штаба развернуть
на отраженье кавалерии!?
Драгунский полковник не медля, полноголосой
командой:
— Дежурный по штабу! охрану — в ружьё-о!!
= И дежурный капитан, на ходу:
— В ружьё-о-о!!.. в ружьё-о-о!!!..
= Да какая готовность! — уже выбегает пехота из
своих помещений, винтовки в руках!
Да сколько их! тут две роты!
Свои ж командиры-молодцы неоплошно
командуют:
— Взводной колонной... ста-новись!..
Раз-бе-рись!..
Не до разбору. Вот уже выбегают трусцой
в ворота распахнутые, и сразу заворачивают,
как показывает подъесаул: вон туда! вон туда!
= А в комнате драгунский полковник докладывает
генералу седому, измученному, расслабленному, с
каждым словом оседающему в бессилии:
— Ваше высокопревосходительство!
кавалерия противника прорвалась в селение Менсгут!
мною приняты...
О, как это тяжело больному старику! Этого ужаса
он и ожидал! Ведь он — болен! он — изболелся,
страдалец-генерал!.. к врачам его!..
в больничный покой!.. даже губы его разваливаются,
не удерживая формы рта:
— В Ортельсбург... в Ортельсбург...
= Драгунский полковник энергично распоряжается.
Грузимся! уезжаем!
= Чины штаба собирались карту развесить на стене —
вот и хорошо, что не успели, сворачиваем!
Штабу — недолго собираться! Несут бегом, каждый
знает, что.
= А автомобиль уже готов, подан!
Да и генерал поспешает, как может, его под руку
ведут.
И уже — полный автомобиль! И — тронулись!
в сопровождении верховых казаков, конечно,
а там — экипажи, двуколки, кто на чём —
за ворота! ехать! ехать! скорей!
= Шоссе.
Не шоссе, а поток бегущих,
не бегущих (слишком тесно) — а льющихся.
Каждому, каждому хоц-ца жить, хоц-ца в плен не
попасть —
и пехоте-матушке;
и на зарядных ящиках;
и на пушках самих — все отступают, а мы хуже,
что ль?
и повару при походной кухне, трубное колено на
бок;
и обозникам! и обозникам-то больше всего! им
первым и положено отступать, а им дорогу
перебивают!
Смешанный гул движения.
И в этой реке человеческой
как проплыть автомобилю корпусного командира,
да чтобы всех быстрей, обгоняя? — ему-то
особенно быстро надо, его-то жизнь — самая
дорогая!
Гудеть?
Не помогает.
А вот как: передние казаки
расчищают дорогу,
ну, хоть в обочину, что тебе, морда?! —
а на пустое место вплывает автомобиль,
и сзади замыкается сразу.
Самого-то генерала голова почти не держится, ему
уже всё равно, везите, везите.
= А солнце садится.
И вдаль
плоховато уже видно. Течёт серая масса.
Впрочем, там, впереди — огонь.
Крупней.
Большой огонь.
Ещё крупней, ближе.
Это — Ортельсбург. Он горит.
Он — в едином пожаре.
Часто и непрерывно трескается взрывками черепица.
Как видно от головы колонны:
= да просто ехать туда нельзя, через город.
= Колонна останавливается, останавливается.
Только автомобиль корпусного с казачьим
содействием, взмахами шашек:
— Ну что, бараны? Па-теснись! —
одолевает последние сажени дорожного затора,
сворачивает в сторону, в объезд.
Покачался на бугорках, поехал,
дорогу показал, мимо города. Трогаются и за ним
(в освещеньи от городского пожара).
А назад — уже темно.
Но там, вдали, позади — движение какое-то.
Тревожное, быстрое движение — сюда!
Продирающие вскрики!
— Кава-ле-рия!..
— Об-хо-о-дят!
= Переполох! Куда с шоссе? Пробка!
Страх и ужас на лицах (при пожаренном свете).
Эх, была не была! Свернула двуколка в сторону —
через канаву, по ухабам! —
перевернулась!
= Ничего! Сворачивают, кто может!
Ружейные выстрелы.
Это — наши, из колонны. Бьют — туда, назад, в
кавалерию!
Её и не видно. Тени какие-то, исчезли.
= А тут — лошадь понесла,
сшибло кого-то, да под копыта:
— А-а-а!..
А подале слышится “ура-а-а!”. Гуще выстрелы.
Не поймёшь, кто и бьёт. Вон, в воздух садят.
— Ро-та! в це-епь! залегай!
Фигурки залегают по обе стороны шоссе.
Вспыхивают при земле огоньки их выстрелов.
= Лошадей ранило! Зарядный ящик — понесли!
понесли!
да на людей! да давят!
— ра-а-а?.. а-а-а!..
Обезумевший обоз! люди в сторону прыгают,
с дороги бегут. Что несли, что держали , —
всё кидают.
= Ох, пушку покатило! Сшибла телегу!
другую!
Трещат, ломаются оглобли.
= А тут — постромки рубят! Телегу — в канаву,
сами — на лошадей!
Всё это видно то в отсветах городского пожара, то
на фоне его.
= Раскатился зарядный ящик — люди прыгают прочь.
Чистая стала дорога от людей,
только набросанное топчут лошади,
перепрыгивают, переваливаются колёса...
И лазаретная линейка — во весь дух!
и вдруг — колесо от неё отскочило! отскочило на
ходу —
и само! обгоняя! покатило вперёд!
колесо!! всё больше почему-то делается,
Оно всё больше!!
Оно во весь экран!!!
КОЛЕСО! — катится, озарённое пожаром!
самостийное!
неудержимое!
всё давящее!
Безумная, надрывная ружейная пальба! пулемётная!!
пушечные выстрелы!!
Катится колесо, окрашенное пожаром!
Радостным пожаром!!
Багряное колесо!!!
= И — лица маленьких испуганных людей: почему
оно катится само? почему такое большое?
= Нет, уже нет. Оно уменьшается. Вот, оно уменьшается.
Это — нормальное колесо от лазаретной линейки,
и вот оно уже на издохе. Свалилось.
= А лазаретная линейка — несётся без одного колеса,
осью чертит по земле...
а за ней — кухня походная, труба переломленная,
будто отваливается.
Стрельба.
= Цепь лежит и стреляет — туда, назад.
= А оттуда, из мрака, с дорогою рядом — скачет!
да, скачет конница на нас сюда!
ну пропали, нет нам спасенья! — и кричат,
кричат нам драгуны:
— Да мы же свои! Да мы же свои, лети
вашу мать! В кого стреляете?!
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
