Форум "Русско-японская война 1904-1905 гг."

Линейные крейсера Русского флота.

Пролог.

Согласно концепции созданного в 1905 года Морского генерального штаба (МГШ), судьбу будущей кампании на море определяло генеральное сражение противоборствующих флотов, исход которого прямо зависел от успеха в бою между эскадрами линкоров. При этом колонне линкоров целесообразно было придать отряд быстроходных тяжелых кораблей, на который возлагался целый ряд важных задач: дальняя тактическая разведка боем главных сил неприятеля, поддержка флангов колонны своих линкоров в бою и оказание давления на фланги боевой линии противника, отсечение от эскадры противника уже ослабленных в линейном бою тяжелых единиц и их последующее уничтожение, а также преследование его расстроенных боевых порядков. Для реализации подобных задач оптимально подходил «усиленный броненосный крейсер». Таким образом, уже первые оперативно-тактические проработки МГШ определяли будущий броненосный крейсер как эскадренную единицу, в отличие от бытовавших до русско-японской войны взглядов на этот класс боевого корабля как на дальний рейдер. Тем не менее стоит отметить что МГШ вернулся таки к концепции дальнего рейдера спустя 2 года в отношении «Крейсера для Дальнего востока».
В основу программы возрождения флота была положена фундаментальная разработка МГШ, в соответствии с которой воссоздание морских сил должно было производиться сразу целыми оперативно-тактическими соединениями — эскадрами. Ее состав и численность определялись на основе тщательного анализа итогов морских сражений 1904— 1905 годов и всесторонних теоретических расчетов. Главную ударную силу эскадры составляли две бригады линкоров (по четыре единицы), которым в качестве «быстроходного летучего отряда» придавалась одна бригада броненосных крейсеров, также из четырех кораблей.
Тем временем в МГШ велась разработка тактико-технических заданий для проектирования будущего броненосного крейсера. На начало 1908 года его боевые характеристики выглядели довольно умеренными: главная артиллерия «не слабее, чем вооружение линейного корабля» (то есть калибра 12"), числом «не менее восьми», противоминная — 16-20 105 мм орудий. Башни главного калибра располагались так же как на строящихся дредноутах, угол возвышения составлял традиционные уже 35° (для артиллерийского боя на дальних дистанциях). В части защиты подразумевалось полностью, от носа до кормы, бронированный борт. Толщина главного пояса по ватерлинии — не менее 190 мм с 51-мм внутренней переборкой, исходя из условия, чтобы «на дистанциях решительного боя можно было обеспечить плавучесть и скорость при попаданиях 12" снарядов» при наиболее вероятных углах встречи в 30°. Боевые рубки и башни должны были иметь броню толщиной не менее 254 мм с боков и 100 мм сверху, барбеты — 200 мм. Верхняя палуба прикрывалась 51-мм броней «вязкой стали» на всем протяжении (в эту величину входила и толщина палубной настилки); средняя и нижняя палубы в горизонтальной части — броней суммарной толщиной 32 — 38 мм, а на скосах —38 —51 мм (также включая палубный настил). Исходя из «тактических качеств современных движущихся мин» будущий броненосный крейсер предполагалось вооружить шестью траверзными подводными торпедными аппаратами, по три с каждого борта. Внутреннее размещение корабля определяли «Требования сохранения крейсером живучести в бою, и сходство в силуэте с уже строящимися дредноутами, что могло не позволить противнику точно идентифицировать того кто перед ним», подразумевающие линейно-возвышенную компоновку, уже примененную на строящихся линкорах типа «Цусима» и «Императрица Мария».
В результате проработок в середине 1909 года вырисовывался 28 000-тонный корабль длиной 204 м, с полным ходом в 28 узлов и мощностью на валу в 80 тыс. л.с. Артиллерия его состояла из восьми 12"/52 орудий в четырех башнях и 16 120мм пушек в казематах. Уровень броневой защиты также был выдержан, а толщина броневых плит башен и рубок даже увеличена (до 300 — 315 мм). Полный запас топлива — 3500 тонн, что при расходе в 0,915 кг/л.с. в час обеспечивало полный ход в течение 48 часов.

Дальние рейдеры типа «Рюрик».

Тем временем начала в связи со строительством дредноутов для Японии обстановка для Тихоокеанского флота стала из удовлетворительной становится неблагоприятной. Результатом чего стал анализ обстановки на вероятном театре военных действий подготовленный МГШ. Аналитики МГШ считали что уже в скором будущем ТОФ утратит возможность проведения наступательных операций при помощи своих тяжелых кораблей. Так же ликвидировалась в ближайшее время возможность воздействия тяжелых кораблей по вражеским торговым путям ввиду устаревания броненосных крейсеров-рейдеров, и невозможности для них уйти даже от современного дреднота, что обрекало их на бессмысленную гибель. Выходом в этой ситуации представлялась «Реинкарнация ВОК» на новом технологическом уровне. Чухнин изучив доклад., распорядился вынести вопрос на коллегию морского ведомста. Итогом совещания проведенного 17 сентября 1909 года стало требование к МГШ выработать в кратчайший срок ТТЗ на проектирование «Броненосного крейсера для Дальнего Востока». МГШ довольно формально отнесся к работе предложив вернуться к своим старым наработкам по броненосному крейсеру, что вызвало в свою очередь недовольство командования ТОФ, считавшего что такой тип корабля не подходит для складывающихся на Тихом океане условий. 19 декабря Чухнин отдал приказание Матусевичу подготовить свои предложения по выработке ТТЗ на проектирование крейсера. В итоге к 25 января командование ТОФ предложило свое видение проблемы. Так как ближайшие 7-8 лет постройка дредноутов для ТОФ не предвиделась, то штаб ТОФ обоснованно считал что в случае возникновения боевых действий главной наступательной задачей флота становилось проведение активных минных постановок у вражеского побережья, уничтожение каботажа и нарушение океанских коммуникаций. Ввиду этого тихоокеанцы считали что им необходим сравнительно небольшой крейсер-дредноут имеющий возможность уйти от более мощного противника, и способный уничтожить любой крейсер. Так же такой корабль смог бы эффективно противодействовать крейсерам-охотникам за нашими вспомогательными крейсерами, использование которых предусматривалось планами войны на Тихом океане, и могущий эффективно сковать их активность. В общем итоге предложение Штаба ТОФ предполагало высокомореходный и высокоавтономный океанский корабль, имеющий дальность не менее 9000 миль 12 -14 узловым ходом. Поясное бронирование должно было защищать от проникновения 8» бронебойных снарядов к машинам, котлам и погребам. Главный калибр должен был включать 8х12» орудий, противоминный калибр 12 120мм орудий в казематах или башнях и 6 минных аппаратов. Бронирование предлагалось сравнительно легким что бы противостоять не более чем 203мм-234мм орудиям.
27 января было созвано совещание в ходе которого Чухнин поддержал позицию командования Тихоокеанскиго флота и МГШ было поручено уточнить тактико-техническое задание. Две недели спустя морской министр утвердил тактико-техническое задание на проектирование крейсера. Следующей проблемой стало отсутствие свободных стапелей, впрочем эта проблема уже начала решаться, Путиловский завод, руководство которого было в курсе программ морского министерства уже приняла решение о начале строительство самого большего в России двойного стапеля, впрочем на запрос о готовности завода к закладке линейных крейсеров, завод ответил, что начало строительства возможно в конце 10-го, начале 11-го года, не ранее.
20 февраля вопрос был вынесен на заседание СГО, учитывая высокую доходность дальневосточных владений России, морское ведомство испрашивало целовое финансирование программы строительства 4-х крейсеров. Минфин выразил согласие в случае всемерного удешевления стоимости планируемых кораблей. Данный фактор сыграл существенную роль в ходе дальнейшего проектирования кораблей. 25 февраля регент утвердил журнал заседаний СГО, написав «Строительство крейсеров для Дальнего Востока утвердить». В итоге 27 февраля 1909 года было принято решение объявить тендер на проектирование и строительство 4 линейных крейсеров, из них 2 корабля предполагалось построить за границей. Морские агенты в Италии, Франции, Германии, США получили распоряжение выяснить заинтересованность крупнейших судостроительных фирм русским заказом. 1 апреля откорректированное техническое задание было разослано заводам, проявившим интерес к участию в конкурсе на проектирование и строительство: Балтийскому, Путиловском, Невскому заводам, и иностранным компаниям – германской «Крупп А.Г.», Итальянескому «Ансальдо», американской «Крамп и сыновья». Согласно условиям конкурса, какого-либо вознаграждения за представленный проект не предусматривалось, но возможно было получение заказа на строительство корабля. Проект должен был поступить на рассмотрение в МТК "не позднее 1 июня 1910 года", причём высказывалось пожелание относительно сопровождения основного проекта дополнительными вариантами.
И, наконец, эскизный проект поступал в собственность Морского министерства "без какого-либо возмещения расходов по его составлению". К назначенному сроку все конкурсанты представили свои разработки. Только "Крамп" задержал доставку чертежей до 15 июня, объяснив это "почтовым запаздыванием".
Большую заинтересованность ГУК вызвал проект фирмы Крамп, издавна сотрудничавшей с морским ведомством и построившей в предверии Русско-Японской войны броненосец «Ретвизан» и крейсер «Варяг», сочетавший высокую дальность и 28 узловую скорость хода. ПО сравнению с представленными проектами Крамп так же сильно снизил рассценки. Учитывая что морское ведомство планировало строить 2 крейсера за рубежом, то Крамп всерьез рассчитывал получить контракт на строительство обоих кораблей, для чело лично прибыл в Санкт-Петербург 27 июня. Достаточно интересный проект предоставил также концерн «Круппа». Балтийский завод от участия в конкурсе отказался ввиду занятости стапельных место вплоть до 1911 года и практически решенного вопроса о финансировании строительства на Балтике целой эскадры. Невский завод так же отказался от участия в конкурсе ввиду неприспособленности завода к строительству крупных кораблей и занятости строительством крейсеров. Путиловский завод представил свои варианты проекта, но они смотрелись откровенно хуже, чем американские. В конечном итоге по решению коллегии морского ведомства было принято решение начать переговоры с Путиловским заводом и фирмой «Крамп» о строительстве 4-х крейсеров в кратчайший срок. 3 июля было вновь проведено совещание в котором участвовали председатель СГО великий князь Александр Михайлович, морской министр адмирал Чухнин, начальник МГШ вице-адмирал Ливен, начальник ГУК вице-адмирал Григорович, Алексей Путилов, технический директор Путиловского завода И.Берг, В.Крамп и ряд специалистов МГШ и ГУК. В ходе совещания специалисты ГУК выразили сомнение в возможности Крампа имея один большой стапель обеспечить строительство и своевременный ввод в строй крейсеров. На что Крамп пояснил, что его фирма может заключить субконтракт на производство стапельных работ с Нью-Йорк Ярдс, о чем проведены предварительные переговоры, естественно достройку и сдачу обоих крейсеров проводит «Крамп». Аргументы убедили руководство морского ведомства и 17 июля был заключен контракт с фирмой «Крамп и сыновья» на строительство 2-х крейсеров с готовностью к весне 1913 года. Затягивание сроков строительства было чревато серъезными штрафами. Контракт с Путиловским заводом был заключен 21 июля. При этом согласно контракту, группа инженеров-проектировщиков Путиловского завода откомандировывалась для совместной работы с американцами по составлению проекту. Руководителем группы назначен корпуса корабельных инженеров подполковник Костенко. ПО мере готовности проектно технической документации она должна была высылаться на Путиловский завод. Срок представления Путиловскому заводу полного пакета документации – 1 февраля 1911 года. Тем временем на совместном совещании МГШ и ГУК, учитывая ограниченность средств выделенных на эту программу было принято решение скорректировать ТТЗ. Так по новым ТТЗ от 1 августа 1910 года состав вооружения определялся следующим образом 6х12» орудий в двух трехорудийных башнях, что сулило значительную экономию в весе. Вместо казематов или башен противоминный калибр было принято решение устанавливать в палубных щитовых установках. Торпедные аппараты (спаренные поворотные) принято решение установить в кормовой части и прикрыть легкой противоосколочной броней. Пояс должен был противостоять 234мм снарядам попадающим по нормали, на средних и больших дистанциях. Оконечности бронировались против осколков и небольших фугасных снарядов 75мм броней. Лоб башен надлежало защитить 203мм броней, борта 125мм, крышу 75мм. Тольщина вертикальной брони носовой боевой рубки 178мм, кормовой 125мм. Траверсы носовой 152мм, кормовой 125мм, локальная защита руль-машины 105мм броневыми плитами. Дальность по прежнему должна была составлять миниум 8500 миль. Что касается силовой установки то констрктора Крампа предложили к рассмотрению несколько вариантов. Остановимся на них конкретно.
А. 4-х вальная ПТУ.
Б. 3-х вальная комбинированная установка с турбинами на бортовых валах и паровой машиной экономического хода на центральном.
В. 4-вальная ПТУ с электродвигателями экономического хода.
При этом по мнению инжинеров для достижения 12 узловой скорости было надо иметь 4 гребных электродвигателя по 2200 л.с. каждый, либо если расположить по 2 Электродвигателя на вал мощностью 1100 л.с. каждый. Создание таких двигателей по мнению инжинеров проблемы не представляло, в тоже время сулило значительную экономию топлива. В конечном итоге ГУК пошел на риск и разрешил установку гребных электродвигателей экономического хода.
Котлы первоначально предполагалось устанавливать на корабле только угольные, ибо перспективы обеспечения нефтью на Дальнем Востоке были крайне туманные, в конечном итоге вопрос был решен следующим образом. Ввиду предстоящего начала строительства по планам ГУК под Владивостоком нескольких нефтянных хранилищ, общим объемом 300 000 тонн, предназначенных как для приобретения нефти в Америке и доставке ее во Владивосток в мирное время, так и неплохих переспектив по освоению Сахалинских нефтепромыслов – было принято решение об установке котлов угольно-нефтянных. В конечном счете 10 августа был закончен эскизный проект который был утвержден 26 августа а фирма приступила к разработке техничего проекта. Проектирование в общем было закончено в 20-х числа сентября и на фирме приступили к разбивке на плазу. Субконтракт с «Нью-Йорк Ярдс» заключен 28 сентября 1910 года. 7 октября 1910 года проведена торжественная церемония закладки на фирме «Крампа», а 20 октября заложен второй крейсер. Что касается названий то Е.И.В. утвердил названия в честь погибших и отличившихся кораблей времен Русско-Японской, правда впоследствии серия получила неофициальное название тип «Князь». Крейсер заложенный на стапеле фирмы «Крамп» зачислен в состав флота под названием «Рюрик». Второй крейсер получил название «Ослабя». Два корабля предполагающиеся к постройке на Путиловской верфи зачислены в состав флота под названиями «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах». Что касается главного калибра крейсеров то ГУК заключил контракт с ОСЗ на строительство 8 башен по типу опытной 3-х орудийной башни построенной Металлическим заводом, в 2 очереди. 4 предполагалось отправить в Америку не позднее лета 1912 года. Еще 4 должны были быть собраны на Путиловских кораблях не позднее осени 1913 года.
Строительство обоих «американских кораблей» шло быстрыми темпами и оба корабля были спущены на воду 9 ноября и 16 декабря 1911 года соотвественно. После чего «Ослабя» был отбуксирован на верфь «Крмапа» где оба корабля одновременно стали достраиваться.
В течении 1912 года был выполнен основной объем достроечных работ и к осени 1912 года в США были доставлены четыре башни главного калибра и начат их монтаж на крейсерах. К февралю на крейсерах начались отделочные работы. Было полностью установлено вооружение, шел монтаж отдельных систем и их наладка. Командирами крейсеров были назначены капитан 1 ранга Лепко и капитан 2 ранга Щербачев. В начале 1913 года в МГШ некоторое время колебались, стоит ли крейсерам идти на Балтику для прохождения курса боевой подготовки и (это подразумевалось но не афишировалось для проведения императорского смотра). В конечном счете начальник МГШ ходотайствовал к отправке команд в Америку, по готовности кораблей, подготовку к переходу и переход на Дальний восток. В мае было отправлено в США 22 офицера, 46 унтерофицров и кондукторов и 220 нижних чинов. Швартовые испытания обоих крейсеров начались в начале марта и продолжались до середины мая. Первым на испытания вышел «Рюрик» 22 мая. Неприятным сюрпризом оказалось, то что крейсер на электродвижении показал скорость 10 узлов, что не соответствовало контракту, после месячной доработки электротехнического оборудования, крейсер смог развить 12 узловой ход. 6 июня в ходе испытания на мерной линии «Рюрик» достиг максимальной скорости 29.7 узлов, имея отнть не полную загрузку, так к примеру боекомплект был отправлен из России но еще не прибыл и не загружен. 7 июля на «Рюрике» проведена первая стрельба в ходе которой проверена успешность сборки башен и надежность подкреплений. 22 июля аналогично отстрелялся «Ослабя». Цикл ходовых испытаний был закончен на «Рюрике» 19 августа 1913 года. На «Ослабе» 1 сентября 1913 года. Тем временем в США на борту п/х «Смоленск» были доставлены команды крейсеров в количестве достаточном для обеспечения перехода на Дальний Восток, благо еще 17 июля в распоряжении отправленном на имя Лепко значилось категорическое требование всемерно ускорить выход на Дальний Восток. 4 сентября крейсера начали принимать припасы, и запасы угля и нефти, затем перейдя в Норфолк приняли с флотского арсенала боеприпас находившийся там на хранении с середины июля 1913 года. Истинное назначение крейсеров всячески маскировалось, тем неменее перед выходом кораблей в море в газете «Вашингтон Пост» репортер Дж.Картер констатировал что верфью Крампа закончено два больших крейсера для Русского флота, основное предназначение которых судя по всему борьба с вражеской торговлей, так имея достаточно небольшие размеры и тоннаж эти корабли не мог вступать в бой с новейшими сверхдредноутами. Тем не менее до того как крейсера не прошли Панамским каналом, никто не думал что крейсера сразу пойдут на Дальний Восток, так как это не соответствовало прежним традициям. На борту каждого корабля была группа гарантийных американских специалистов. Переход обеспечивал п/х «Ангара», доставивший заодно 500 человек личного состава для доукомплектации экипажей и встретивший крейсера на выходе из Панамского канала 29 октябряя 1913 года. Старшим на переходе был назначен капитан 1 ранга Лепко, командир «Рюрика». Покинув гостепреимную Панаму русские затерялись в безбрежном океане и спустя три недели отдали якорь на рейде Жемчужной гавани, в Перл-Харборе. Пополнив запасы угля крейсера вновь вышли в море и вновь показались в виду берега двадцать дней спустя, когда шедший вдоль побережья к выходу из Сангарского пролива крейсер «Цусима» на рассвете обнаружил русский отряд шедший 16 узловым ходом. Встреча для японцев оказалось неожиданной, и как вспоминал впоследствии старший офицер «Цусимы» капитан-лейтенант Тюити Нагумо, - «на несколько мгновений мне стало жутко, русские шли молча, не удосужившись даже отдать положенный салют наций». В гробовой тишине будущие противники разошлись на контрокурсах и спустя час шифротелеграмма об обнаружении русских рейдеров легла на стол командующего Объединенным флотом. Как вспоминал мичман Васильев, на мостике «Рюрика» этот момент вызвал нешуточное оживление. Командир, некоторое время изучал японца с помощью цейсовского бинокля, потом ностальгически вздохнув сказал, задумчиво, - «а всего 9 лет прошло, как поди опять встретится придется».
22 декабря в сопровождении ледокола «Добрыня Никитич» корабли прошли на рейд Владивостока и отдали якорь. Город и флот ликовал.
История Путиловских кораблей сложилась драматичнее и имела в конечном счете довольно неожиданный поворот.
Проектно-техническая документация в основном вся поступила к началу февраля 1911 года. К этому времени в работы по сооружению эллинга в основном заканчивались и в конце февраля, путиловцы начали выкладку металла на элинге. Официальная церемония закладки была проведена 18 марта 1911 года. На церемонии присутствовал начальник СГО вице-адмирал великийй князь Александр Михайлович, председатель совета министров князь Щербатов, морской министр адмирал Чухнин, командование Балтийского флота и др., а так же множество приглашенных лиц. Работы шли достаточно интенсивно, но к ноябрю 1911 года, стало ясно, что Путиловский завод неуспевает одновременно проводить стапельные работы на одновременно двух корпусах согласно графика. В этой ситуации морской министр распорядился разработать мероприятие по ускорению строительства крейсеров. В конце ноября специалисты ГУК внимательно изучили положение дел на строящихся крейсерах и подготовили на имя начальника ГУК вице-адмирала Григоровича докладную в которой предлагали ввиду запоздания поставок контрагентов, а также ввиду нехватки квалифицированного персонала установить очередность ввода в строй кораблей. Более перспективным посчитали сосредоточить все усилия на «Дмитрии Донском», стапельные работы на «Владимире Мономахе» вести по остаточному принципу. Тем временем работы продолжались. К лету 1912 корпус «Дмитрия Донского» был сформирован и начались испытания отсеков на водо и нефтенепроницаемость. Затем были высверлены дейдвудные отверстия, и корабль стали спешно готовить к спуску. Масса спускаемого корпуса составила 9500 тонн. К этому времени в корпус завели валы и установили на них гребные винты; установили кингстоны; смонтировали 25% судовых систем, полностью установили всю палубную броню. В то время как на «Владимире Мономахе» довели обшивку только до уровня ватерлинии и работы велись крайне вяло ввиду того что на корабль выделялся миниум людей. «Дмитрий Донской» сошел на воду 7 сентября 1912 года. В течение осени 1912 года продолжались корпусные работы, устанавливали главный броневой пояс; оборудовали артиллерийские погреба; формировали и растачивали фундаменты под башенные установки. Основной объем достроенных работ пришелся на 1913 год. За этот период были закончены все работы по корпусу, в том числе: установлена броня; уложен деревянный настил верхней палубы; установлены дымовые трубы, мачты, боевые рубки, мостики. На корабле погрузили и смонтировали оборудование энергетических установок. Вторая половина 1913 года ознаменовалась окончательным монтажом оборудования, систем, устройств, монтажом 305-мм башенных установок. Швартовные испытания крейсера начались в сентябре 1913 года. В первую очередь проверялась исправность и правильность сборки котлов, турбин, механизмов, затем, как и прежде, следовал период предварительных ходовых испытаний, в течение которого машинная команда обучалась управлению котлами и турбинами в условиях разных скоростей движения, а также проверяла функционирование энергетической установки. Следующим этапом были и ранее предусматривавшиеся шестичасовые непрерывные испытания — в начале при использовании электромоторов экономического хода на скорости 12 узлов, а затем 21 узел. Итогом испытаний ГЭУ становился 4-х часовый пробег на скорости 27 узлов. Цикл швартовых испытаний закончили в начале ноября 1913 года, после чего на корабль была заселена команда и начали спешно устранять недостатки и заниматься внутренней отделкой. Распоряжением морского министра крейсер был направлен в Либаву, куда и прибыл 7 декабря имея на борту группу специалистов Путиловского завода. 10 декабря крейсер вышел на ходовые испытания. Первую стрельбу корабль провел 22 декабря 1913 года. Были опробованы надежность башенных креплений, работа приводов наведения и элеваторов подачи. 26 января крейсер провел шести часовые испытания на 21 узловом ходу, а 3 дня спустя без проблем были проведены 4-х часовые испытания на 27 узловом ходу. Финалом испытаний стали испытания на максимальную скорость на мерной линии в ходе которой крейсер достиг скорости 29.72 узла. Тем временем мир стремительно катился к эскалации военных деййствий на Балканах и 2 января МГШ обратился к Адмирал-Штабу с просьбой рассмотреть возможность обеспечения перехода на Дальний восток крейсера «Дмитрий Донской», в случае осложнения политической ситуации. 5 января морской министр распорядился спешно отовить крейсер к переходу на Дальний Восток. Командиром крейсера утвержден с присвоением звания капитан 1 ранга В.Черкасов. 10 января корабль вновь вышел в море для отработки сокращенного курса боевой подготовки. 12 января морской министр распорядился закончить курс боевой подготовки к 5 февраля. В течении месяца крейсер базируясь на Либаву занимался подготовкой личного состава. Не обошлось без происшествий. 17 января крейсер при швартовке столкнулся с п/х «Александрия». Повреждения оказались минимальны и были исправлены на следующий день. Серъезнее оказались последствия аварии турбогенератора №2. Бригада заводских специалистов устраняла последствия 7 суток. Часть запчастей была снята с агрегата приготовленного для установки на «Мономахе» и доставлена экспресс-поездом по жд из Петербурга. Тем временем 6 февраля прибыл из Санкт-Петербурга начальник МГШ вице-адмирал князь Ливен и начальник ГУК вице-адмирал Григорович. На следующий день крейсер вышел в море на зачетную стрельбу, в ходе которой артиллеристы крейсера продемонстрировали хорошую стрельбу из главного и противоминного калибров. По возвращении корабль начал принимать боеприпасы, продовольствие и уголь. 14 февраля крейсер был приготовлен к выходу и на борт корабля из Берлина прибыл офицер связи командированный адмирал-штабом капитан-лейтенант А.Шмидт имевший при себе коды и шифры для связи с германскими угольщиками в океане. 15 февраля вечером крейсер снялся с якоря на рейде Либавы и вышел в моря. Шла крупная зыбь. Видимость была не более 6 миль. «Дмитрия Донского» сопровождали в течении 16 часов крейсер «Боярин» под флагом вице-адмирала Ливена и VII дивизион миноносцев и потом повернули обратно. Спустя трое суток, на рассвете 18 февраля крейсер отдал якорь на внешнем рейде Германской военно-морской базы Киль. Прохождение канала началось сутки спустя и уже 20 февраля крейсер ошвартовался у угольного пирса. После того как крейсер закончил погрузку и после большой приборки, в полдень 23 февраля борт русского крейсера почтил своим присутствием Кайзер Вильгельм II, прибывший в сопровождении личного представителя Императора Михаила II великого князя Александра Михайловича и др. высокопоставленных лиц. После августейшего визита, крейсер перешел на внешний рейд и на следующий день в 14 часов снялся с якоря и в сопровождении линейного крейсера «Фон дер Танн», крейсеров «Майнц» и «Кольберг» и VI флотилии ЭМ покинул устье р.Яде. Германский эскорт повернул обратно спустя 8 часов, а на рассвете крейсер миновав Доггер-банку входил в Дуврский пролив и сразу же был обнаружен крейсером «Чаттам» Флота Канала который немедленно повернул на пересечку курса «Донского» и сблизившись до 20 кабельтов лег на паралельный курс.
Так началась известная одиссея «Дмитрия Донского» о чем будет изложено позднее.
В заключение стоит рассказать о судьбе крейсера «Владимир Мономах». Работы шли крайне медленно, но к августу 1913-го года корпус крейсера был сформирован и начались испытания отсеков на водо и нефтенепроницаемость. Затем были высверлены дейдвудные отверстия, и корабль стали готовить к спуску. Масса спускаемого корпуса достигла 900 тонн. К этому времени в корпус завели валы и установили на них гребные винты; установили кингстоны; смонтировали 15% судовых систем, на 75 процентов установили палубную броню. Но ситуацию значительно осложнили авральные работы на «Императорах» и эсминцах когда с Путиловского завода начали снимать бригады для работы по субконтракту по достройке кораблей. В итоге работы по подгтовке к спуску на воду были продолжены только в марте и в итоге крейсер был спущен на 28 марта 1914 года при миниуме приглашенных лиц. Было уже не до этого страна уже вовсю участвовала в Великий войне. Тем временем итоги Дарданельского сражения вплотную коснулись и «Мономаха». Оказалось что кроме как полевых гаубиц, 6» Кане и 10» обр.1895 года прикрывать обретенные проливы нечем, в итоге МГШ ходотайствовал о передаче башен со строящихся дредноутов для обороны Дарданелл. Речи об Балтийских «Императорах» или о готовящихся к спуску на воду «Измаилах» и быть не могло. Башни для «Николая II» только строились. В этих условиях жертвой мог стать только «Мономах», который требовал еще не менее чем полтора года достройки, ресурсов и рабочих, а самое главное был практически бесполезен для Балтики. В итоге 22 апреля на коллегии адмиралтейства Чухнин утвердил решение о передаче 2-х 12» башен собранных на Обуховском заводе для оборудования Морской Крепости Екатирины Великой. ОСЗ получил заказ еще на 2 башни, но реально так и не приступил к их сборке вплоть до весны 1915 года, ссылась на краюнюю занятость другими флотскими заказами. Тем временем завод продолжал строительство но крайне низкими темпами. В течении 1914 года продолжали корпусные работы, устанавливали броню, загружали котлы и механизмы. О крейсере вспомнили в начале 1915 года, под впечатлением действий авиации, особенно черноморского «Авангарда». МГШ запросил ГУК рассмотреть вопрос о «временном» переоборудовании крейсера «Владимир Мономах» в авиаматку.
Так началась славная история авианосца «Орел». Но речь об этом будут вестись в другой части.

Форум » Альтернативная история » МЦМ-7 Флот в межвоенный период » тема закрыта
	перенос